Судя по выражению лица старшего агента, он тоже заметил плохое настроение полковника. И поспешил обрушить на него приятные новости.

– Товарищ полковник, разрешите доложить об успешном выполнении операции! – выпалил агент. При этом он вытянулся по стойке смирно, хотя полковник не мог видеть его усердия.

– Какое на хрен успешное?! – Полковник почти посинел, из его пасти брызнула слюна. Одна капля попала на камеру. Я чуть было не отдернулся – казалось, что слюна летит прямо на меня. Но вовремя вспомнил, что дергаться мне нельзя, кругом стоят парни с очень нервными указательными пальцами. А вот агенты отдернулись, оба – второй тоже подключился.

– Ты там что творишь?! – продолжал орать полковник.– Ничего тебе поручить нельзя! Ты хоть понимаешь, какой важности операцию тебе доверили? Ты хоть понимаешь, что ты наделал?!

Старший агент побелел. Младший, наверное, тоже, но под его хорошим загаром это незаметно. Наверняка недавно из отпуска вернулся. Сволочь. А мне так и не удалось в нормальном отпуске побывать. И вряд ли в ближайшее время удастся.

– А в чем дело, товарищ полковник? – спросил старший агент.—Диск мы нашли, Развилка пройдена.

Следует отметить, что держится он превосходно. По голосу и не скажешь, что сейчас он белее вампира.

– Пройдена?! – опять заорал полковник.– Пройдена-то она пройдена! Да вот только это не «левая» ветвь!

Как не «левая»? Не может такого быть!

– Как не «левая»? Не может быть! – вырвалось одновременно у обоих агентов.

– Может или не может, а не «левая» – и все тут! Хроноотдел сказал, что константа Дубова для текущей реальности не соответствует «левой» ветви.

– Это ошибка! Пусть они все перепроверят! – выпалил старший агент.

В его голосе явно читается облегчение. Он и сам верит, что хроноотдел просто ошибся в определении константы Дубова.

– «Правая» ветвь никак не могла реализоваться,– заявил старший агент, уже почти приобретая нормальный цвет.– Перед началом операции мы заблокировали в этой канализации выход в Сеть по всем каналам. И проверили связь с будущим – тогда она еще была. Значит, Развилка еще не была пройдена. А после этого содержимое диска никак не могло быть выложено в Сеть, связь мы разблокировали, только когда повязали этих двоих. Это просто ошибка хроноотдела!

– Ну будем надеяться, что ты прав,– объявил полковник, тоже успокоившись.– Сейчас у меня будет результат группы, которая сравнивала константу с «правым» значением. Будем надеяться на отрицательный ответ. А «левая» группа уже начала перепроверять свои расчеты.

Связь оборвалась. Старший агент открыл глаза и уставился на меня.

– Давай диск сейчас же! – рявкнул он.

Я ничего не ответил – пытался собрать в кучку разбегающиеся мысли. Действительно ли хроноотдел ошибся? Реализовалась «левая» ветвь или нет?

На чипы агентов пошло еще одно сообщение, но его я подглядывать не стал. Вместо этого прокручивал в голове различные варианты. Краем сознания я отметил, что старший агент тоже не стал смотреть сообщение. Вместо этого он продолжил меня пытать. Пока еще не в буквальном смысле.

– Где диск?!

Допрос был прерван младшим агентом.

– Евгений Вадимович, тут из хроноотдела...

– Ну? Чего они там?

– Говорят, что это не «правая» ветвь... Старший агент облегченно выдохнул.

– И не «левая» тоже,– договорил младший.

И все-таки нервы надо будет лечить.– Я не смог сдержать истерического хохота, когда понял, что все-таки произошло.

ЭПИЛОГ

– Я знал, что вокруг меня существует зона неопределенности, что я могу не только выбрать одну из ветвей, но и вносить мелкие изменения в ветви. Однако я и помыслить не мог, что я могу творить новые ветви. И уж тем более мне в голову не могло прийти, что для этого нужно уничтожить «термитник», который и создавал зону неопределенности.

Олег задумался. Что-то в моих словах его озадачило.

– А откуда ты знал про зону неопределенности?

Я запоздало прикусил язык. И в самом деле – Олег-то ничего не знает об информационном центре. Евгений Вадимович – тот агент, который меня задержал,– предупредил, чтобы я никому не рассказывал об этом. Впрочем, даже без этого предупреждения я не стал бы трепать языком – чем меньше мои близкие знают государственных секретов, тем безопаснее для них.

Однако нужно получше следить за тем, что я говорю. Проговориться о самих секретах я не могу – не болтун. Но и разговоры на смежные темы могут многое сообщить проницательному слушателю.

– Тут долгая история,– сообщил я Олегу, немного помявшись.– А я и без того тебя утомил своим рассказом. Вон уже и медсестра на меня с неодобрением смотрит.

В дверь палаты медсестра действительно заглядывала, но никаких отрицательных эмоций в ее взгляде не было. Скорее наоборот: на меня она смотрела с явной заинтересованностью. А на Дашу – с некоторой завистью.

Неужели так заметно мое отношение к ней?

Олег не стал настаивать. В мою отговорку он не поверил, но интонации уловил.

Он с хрустом потянулся. Глядя на него, я вспомнил, как болит мое собственное тело. Организм уже успел привыкнуть к помощи вируса-симбионта. Но теперь, когда я «легализовался», запрещенный микроорганизм пришлось вытравить. С Олегом такой процедуры еще не провели – в его случае применение «Митохондра» пока необходимо по медицинским показателям.

Я перевел взгляд на Дашу. Она смотрела на меня. Я смутился и посмотрел в сторону Игоря. Мне показалось, что мальчик как-то скован, напряжен. Конечно, освоиться в новом мире непросто. А знать, что домой уже не вернуться, что дома уже нет в этой реальности,– еще сложнее.

Но раньше-то он вел себя как нормальный ребенок, даже несмотря на всю эту суету с операцией. Мне казалось, что ему даже нравится здесь, что он относится ко всему происходящему как к приключению.

А уж с каким восхищением он слушал мой рассказ! Мне даже пришлось опускать некоторые яркие моменты – не нужно, чтобы ребенок считал меня сказочным героем.

Теперь же весь восторг Игорька улетучился. Что же такое успело произойти за последние несколько минут?

Похоже, Даша тоже заметила напряжение брата.

– Игорь, ты что-то хочешь? – прозвучал ее нежный голос. Мальчик покраснел.

– Я тебе на ушко скажу,– выдавил он из себя.

– Туалет по коридору направо,– понял Олег причину скованности Игоря.

Мальчик покраснел еще больше и выскользнул из палаты.

– Прослежу, чтобы он не заблудился,– сказала Даша, выходя следом за братом.

Я хмыкнул.

– Что же он, несколько дней тут лежит, а где туалет, не знает?

– Так его палата не здесь, а в другой части больницы, в детском корпусе,– пояснила Галка.– Сюда он первый раз пришел, навестить дядю Олега.

Произнеся последние два слова, Галка улыбнулась.

– Кстати, Олег тебе не говорил? – продолжила она.– Мы собираемся пожениться.

Новость меня слегка ошарашила. Олег мне действительно ничего не говорил, а сам я ничего подобного представить не мог.

– Поздравляю,– сказал я, пытаясь вспомнить, что же еще положено говорить в подобных случаях.

– А у тебя что на личном фронте? – поинтересовалась Галка.– А то, может, сразу две свадьбы сыграем?

Вопрос меня смутил.

– Да мы же с Дашей совсем не знакомы! – запротестовал я,– В будущем мы лишь парой фраз перекинулись, не до того было. А в последние несколько дней мы и того меньше общались, она в больнице возле Игоря целыми днями пропадала. А меня спецслужбы допрашивали. Целую кучу подписок о неразглашении взяли. Я даже не знаю, как Даша ко мне относится, а ты уже о свадьбе говоришь.

– Она к тебе очень хорошо относится,– заверила меня Галка.– И это не просто чувство благодарности.

– Все равно, нам надо лучше узнать друг друга, прежде чем принимать такие решения. Тем более что финансовый вопрос стоит довольно остро. Связь с будущим прервалась, так что «Хронотур» закрывается. Да и предсказания я больше делать не могу. На что семью кормить?